Джон Ки — бизнесмен и политик

Третья часть истории Джона Ки. Начало смотрите в статьях:

• «Джон Ки — куда приводят мечты»
• «Джон Ки — Крайстчерч».

Жизнь, подчиненная цели

Целеустремленность Джона Ки, присущую ему с детства, замечали все люди в его окружении. В университете Джон с изучения экономики — предмета, к которому он имел явные наклонности, переключился на бухучет. Преподавателю экономики будущий премьер-министр объяснил это тем, что в советы директоров большинства компаний входят люди, специализирующиеся на бухучете.

Его упорство проявлялось и в его подходе к занятиям спортом. Помимо гольфа, Джон играл в регби. В подростковом возрасте и лет до двадцати он сильно увлекался сквошем. Ни в одном из этих видов спорта Джон не проявил особенных талантов. Однако как отмечали его друзья по команде, он тренировался много, упорно и всегда задавал вопросы тем, кто играл лучше, чем он сам.

Любопытный момент подмечает бывший товарищ Джона по игре в сквош Крис Уэйсли. По его словам, сквош многих людей превращает на время игры в некое подобие Джекила и Хайда. Однако он не замечал ничего подобного за Джоном — во время матчей тот никогда не вел себя агрессивно, не выходил из себя и четко придерживался правил.

Марк Кросби, вместе с которым Джон некоторое время играл в Canterbury Colts вспоминает, что Джон 5 раз в неделю вставал на тренировки в 6 утра. Это позволило ему достичь заметного прогресса. Марк отмечает великолепное чувство юмора Джона и его этичное поведение во время тренировок и матчей.

Робин Клементс — еще один бывший игрок в сквош, ведущий экономист компании UBS замечает, что Джон уже в те годы выглядел как человек, твердо нацеленный на успех. “При взгляде на него уже тогда можно было сказать, что этот человек будет преуспевать”, — говорит Клементс.

После окончания университета в жизни Джона начался не самый спокойный период увлечений вечеринками и тусовками. Впрочем, и тогда он не забывал, в каком направлении идет, и умел вовремя остановиться.

Отношения повзрослевшего сына с матерью тоже изменились. Он любил ее и по-прежнему всегда вел себя в отношении нее как почтительный сын. Однако пока Джон был маленьким, Рут полностью им руководила. Но лет с двадцати он сам понемногу начал руководить ею. Он посадил ее за руль и убедил бросить курить. Под руководством Джона Рут понемногу начала играть на фондовом рынке.

Джон с мамой Рут и сестрами Лиз и Сью

Предпринимательский дух Джона креп день ото дня.

Хитроумный бизнесмен

В конце лета 1982 года Джон Ки вошел в кабинет офиса Дэйва Филиппсона, главы Canterbury International и сказал, что хочет у него работать. Во время каникул, сразу после окончания экзаменов в университете, он уже успел поработать в McCulloch Menzies (теперь Deloittes). Однако аудит определенно не был тем делом, которым он хотел бы заниматься, и он искал новые возможности.

Джону тогда исполнился 21 год, Филиппсон был на 10 лет старше. “Он постучал в дверь моего кабинета. Я сказал, что работы у меня нет, я только что нанял четырех новых сотрудников, — вспоминает Филиппсон. — На это Джон ответил, что он принесет моей компании намного больше денег, чем нам обойдется нанять его. На меня произвела впечатление его уверенность в себе”.

Филиппсон был заинтригован. Молодой и уверенный в себе Джон оказался как раз тем человеком, который был ему нужен, чтобы вывести его компанию (одежный бренд) на мировой уровень. “Мы хотели открыть магазины по системе франшизы в Америке и Австралии”, — поясняет он.

Джон и Брона на свадьбе. 1984 год

Джон Ки всегда умел находить нестандартные решения в бизнесе. Он говорил: “Давайте попробуем сделать вот так. Это сработает лучше”. “И я очень быстро понял, что не хочу его потерять,” — продолжает Филиппсон.

Филиппсон любит рассказывать, как он выжимал из Джона максимум. “Я говорил ему — я отдам эту работу Нейлу (сотруднику, которого Филиппсон нанял несколькими днями ранее). Тебе с ней пока не справиться”. И Джон делал все, чтобы доказать боссу, что тот ошибается.

Надо отметить, что компанию Canterbury International Джон выбрал не случайно. Это была дочерняя компания Lane Walker Rudkin, где его сестра Лиз работала ресепшионисткой. К тому времени Джон уже начал встречаться со своей будущей женой Броной (Bronagh Dougan), которая тоже работала в розничном магазине этой сети.

Работа в Canterbury International была непростой. Но за время работы Джона и команды молодых сотрудников, нанятых Филиппсоном ранее, стоимость бренда компании выросла с 5 до 40 миллионов долларов.

Трейдер

Для Джона Ки работа в Canterbury оказалась отличной стартовой площадкой. Однако вскоре после того, как летом 1984 года они с Броной поженились, Джону представилась новая возможность продвинуться на пути к глобальным целям — заработать миллион и стать премьер-министром. В 1985 году тогдашний премьер Новой Зеландии Дэвид Лонги (David Lange) и министр финансов Роджер Дуглас (Roger Douglas) “отпустили” доллар — наступило время невероятных возможностей для валютных трейдеров.

Джон начал искать работу трейдера. Он рассылал предложения в банки, однако ему предлагали позиции исключительно в области продаж. После завершившихся ничем поисков трейдерской работы в Новой Зеландии, Джон вместе с женой отправился в Австралию, куда его пригласили на собеседование в австралийский офис Elders Merchant Finance.

Джон с женой Броной

Компания Elders Merchant Finance, которая приняла на работу Джона для работы в своем подразделении в Веллингтоне, шла на риск, поставив на трейдерскую позицию человека без успешного опыта трейдера. Уже в тот момент, когда все документы о приеме были подписаны, в офис прилетел один из директоров компании из Нью-Йорка. Пообщавшись с Джоном он решил, что из Джона никогда не выйдет хорошего трейдера. “У Вас светлая голова и большое будущее, молодой человек, — сказал он Джону, — но Вы никогда не будете трейдером”. “Вы ошибаетесь”, — ответил на это Джон. И оказался прав. Когда однажды ему в течение дня предоставилась возможность самостоятельно проводить операции, он за несколько часов заработал 100 тысяч долларов.

Один из тогдашних коллег Джона Ки Пол Ричардс (Paul Richards) так вспоминает о нем: “Джон не был диктатором. Но он очень грамотно подбирал команду, а затем на основе их мнений принимал самостоятельные решения. И даже когда ему грозили огромные потери, он всегда сохранял спокойствие и трезвую голову”.

Еще один шаг наверх

В Elders Merchant Finance Джон проработал два года, после чего перешел в Bankers Trust, где ему предложили более перспективную позицию. За досрочное расторжение трехлетнего контракта ему надлежало оплатить штраф. Эти расходы взял на себя новый работодатель.

Бывший босс Джона в то время возглавлявший Bankers Trust New Zealand Гэвин Уолкер (Gavin Walker) так объясняет свое решение пригласить Джона: “Я следил за его работой и понял, что он очень перспективный трейдер. Мы предложили ему более широкие возможности”. Он также вспоминает, как во время интервью спросил Джона, каковы его долгосрочные планы в Bankers Trust, на что Джон ответил только: “Я хочу у вас работать”.

Он совершенно не скрывал, что собирается стать премьер-министром и не намерен останавливаться на достигнутом. Джон даже рассказал Уолкеру, что будучи еще подростком, однажды написал письмо Биллу Роулингу (Bill Rowling — премьер-министр Новой Зеландии с 1974 по 1975 годы), что он, Джон Ки, тоже будет премьер-министром.

Джон работал с раннего утра и до поздней ночи, а ночью рядом с его кроватью стоял постоянно включенный монитор с биржевыми сводками Рейтер, которые он время от времени проверял.

В 1988 году премьер-министр Дэвид Лонги отправил в отставку министра финансов Роджера Дугласа. Джон вспоминает, как услышал эту новость: “Я сидел в машине, когда по радио объявили об этом. Я вернулся, чтобы сообщить коллегам. В дилерской комнате было тихо. Я сказал им: “Дуглас уволен. Киви-доллар скоро обрушится. Что мы можем продать?”

Трейдеры Bankers Trust начали продавать новозеландские доллары. Расчет Джона состоял в том, что рынок не сразу осознает последствия увольнения Дугласа. Сделки, проведенные в тот день, принесли Bankers Trust колоссальную прибыль. “Была дикая суматоха, — вспоминает Джон. — Не могу даже сказать точно, какую именно сумму мы в тот день заработали — миллион, два или три. Но эта была большая сумма, очень большая”. Всего несколько дней спустя Джон и его коллеги снова начали покупать киви-доллар, но уже по гораздо более низкой цене.

Очень скоро Джон Ки вошел в совет директоров Bankers Trust New Zealand и стал одним из двух новозеландцев в совете директоров Bankers Trust Australia. Его ценили за то, что он привнес дух соревновательности в работу компании. “Чем большую прибыль мы получали, тем больше австралийцы стремились нас переиграть и тем больше зарабатывали сами”, — рассказывает Джон.

Несмотря на огромные доходы — выходец из бедной семьи Джон Ки теперь мог позволить себе за день потратить больше денег, чем их семья когда-то тратила за год — он не пустился во все тяжкие. Уолкер вспоминает, что никогда не видел Джона пьяным или с сигаретой в зубах. “Корпоративные вечеринки и тусовки не слишком его интересовали”, — говорит он.

Однако работа трейдера означала не только большие зарплаты и корпоративные мероприятия. Это также была и колоссальная ответственность, которая лежала на еще достаточно молодых ребятах.

Спустя некоторое время, Джона перевели в подразделение Bankers Trust в Сингапуре. Именно в Сингапуре заключались самые рискованные сделки, которые могли принести компании миллиард долларов за ночь. Однако сингапурские трейдеры не только много зарабатывали, но и много теряли. Джон был одним из тех немногих, кто умел зарабатывать, поэтому его и решено было отправить в Сингапур. После Сингапура Джон получил новое предложение — в Нью-Йорке.

Брона, которая в то время нянчилась с крошкой Штефи и была беременна сыном Максом, не слишком обрадовалась перспективе переезда в Нью-Йорк. А в новозеландском и австралийском офисах Bankers Trust возвращения Джона не ждали, потому что несмотря на успехи, он не пользовался там популярностью. Руководство опасалось, что Джон однажды просто присвоит себе весь их бизнес.

Джон Ки с женой Броной и детьми Штефи и Максом

“Все были недовольны, — вспоминает Джон. — В Австралии были недовольны. В Новой Зеландии были недовольны. В Нью-Йорке были недовольны. В Сингапуре были недовольны. И Брона тоже была недовольна. Поэтому я и принял решение уйти из Bankers Trust”.

После ухода из Bankers Trust Джон остался в Сингапуре, возглавив азиатский офис Merrill Lynch. В том же году его перевели в Лондон, где он стал во главе центрального офиса компании. Он зарабатывал миллиарды, а коллеги прозвали его ”улыбчивым убийцей” за то, что во время финансового кризиса 1998 года в России, когда компания понесла значительные убытки, он с присущей ему жизнерадостной улыбкой на лице подписал сотни приказов об увольнении. В 1999 году Джон Ки возглавил Комитет по валютным рынкам Федерального резервного банка Нью Йорка.

В 2000 году скончалась мать Джона. Она умерла от пневмонии вскоре после того, как у нее диагностировали болезнь Альцгеймера. Из жизни Джона ушел человек, который оказывал на него самое значительное влияние. Здоровье Рут к тому времени было уже сильно подорвано. Она страдала забывчивостью. Она могла, например, позвонить днем Джону и пожаловаться, что он давно ей не звонил, хотя он каждое свое утро начинал со звонка в Новую Зеландию.

В 2001 году Джон почувствовал, что устал от переездов и для него пришло время вернуться домой. Кроме того, пора было переходить к следующему пункту плана. Он отправился в Нью-Йорк к самому главному боссу компании Merrill Lynch Келли Мартину (G. Kelly Martin) и заявил, что хочет уйти.

Джон Ки с Королевой Елизаветой II во время ее визита в офис компании Merrill Lynch в Лондоне в 1998 году

Ради того, чтобы встретиться с Джоном Мартин прервал встречу с очень важным клиентом. Мартин был поражен. “Одумайся, Джон! — воскликнул он. — У тебя кризис среднего возраста и не более того. Подумай, действительно ли ты этого хочешь!”.

“Джон работал с самыми крупными клиентами нашей компании в мире, включая правительства, — вспоминает он. — Он работал с Правительством Сингапура, Центробанком Китая, компанией Шелл, крупными пенсионными фондами Ближнего Востока и страховыми фондами США. Он умеет работать с самым широким спектром финансовых продуктов и был в числе сотрудников самого высокого ранга”.

Несмотря на возражения Мартина, Джон был непреклонен. “Нет, я хочу уйти. Это именно то, чего я хочу на самом деле”.

“Сильно ли я сожалел, когда он ушел? — вспоминает Мартин. — Нет. Такие талантливые люди как Джон никогда не сидят всю жизнь на одном месте и бессмысленно пытаться их удержать”.

В 2001 году Джон вернулся в Новую Зеландию. Он собрал сестер и объявил им свой план. Он собирается баллотироваться в парламент, чтобы выполнить, наконец, обещание данное еще ребенком — стать премьер-министром Новой Зеландии.

Первая реакция Лиз и Сью была примерно такой же, как в тот день, когда он заявил, что хочет научиться играть в гольф. Лиз пыталась убедить его, что ему лучше подумать о другой работе, например, стать председателем правления Air New Zealand. А Сью и вовсе обозвала затею Джона совершенно дурацкой. “Я тебя прошу…. не вздумай этого делать. Все ненавидят политиков. Ведь должно же, в конце концов, что-то, чем ты мог бы заняться”, — говорила ему она.

Однако изменить мнение Джона не под силу было никому.

Один из руководителей лондонского офиса Merrill Lynch Стив Белотти (Steve Belotti), незадолго до того, как Джон был избран премьер-министром, так отозвался о нем:

“Его карьера — это замечательный пример успешного управления рисками. Большинство людей не знают, что такое крупные риски и крупные выигрыши. А Джон знает. Это требует умения оценивать шансы, взвешивать ситуацию, оценивать людей и обстоятельства. Джон умеет правильно оценивать все происходящее и прогнозировать возможные исходы. Я уверен, с этим парнем Новая Зеландия займет достойное место на мировой арене”.

Джон Ки — кандидат от Национальной партии в Хеленсвилле

По материалам New Zealand Herald, Wikipedia и New Zealand History Online.